Предметом исследования выступает когорта населения России в возрасте 90+ (долгожители). Цель работы – провести теоретическое исследование места когорты долгожителей в демографической структуре населения страны. Актуальность исследования обусловлена тем фактом, что долгожительство все еще является достаточно редким явлением, привлекая внимание многих специалистов. Выявление определяющих его факторов остается важной медико-социальной и государственной проблемой. На сегодня универсального ответа на вопрос «что определяет уровень долгожительства?» нет. В свете поиска ответа на него необходимо как минимум дать точный «срез» картины долгожительства в России, как в масштабах страны в целом, так и в разрезе ее регионов. Научная новизна состоит в выявлении уровня долгожительства в России и пространственной картины распространения этого явления на территории страны. Информационной базой исследования послужили статистические данные Федеральной службы государственной статистики, а также аналитические публикации в периодических научных изданиях. В работе использовались общелогические, аналитические, статистические и картографический методы. Для измерения уровня долгожительства были использованы (в том числе рассчитаны) такие показатели, как абсолютная численность долгожителей (лиц в возрасте 90 лет и более); удельный вес долгожителей (90 лет и более) в общей численности населения; индекс долголетия или долгожительства для категорий 90 лет и более. В ходе исследования авторы получили следующие результаты: определены индикаторы уровня долгожительства в Российской Федерации в целом и в ее регионах. С целью визуализации полученных региональных данных проведено их картирование. Выявлены факторы, оказывающее влияние на пространственные различия уровня долгожительства в стране. Авторы делают вывод о положительной динамике уровня долгожительства населения Российской Федерации за период 1990–2021 годов. Среди макрорегионов России по абсолютной численности долгожителей, их доле в общей численности населения и по величине индекса долгожительства лидирует Центральный федеральный округ. Аутсайдером же по всем данным параметрам является Дальневосточный федеральный округ. При этом территории, которые в России традиционно считаются «очагами» долголетия – Северный Кавказ и Сибирь, – не демонстрируют высоких значений индикаторов долгожительства. Регионами-аутсайдерами по уровню долгожительства населения в основном выступают «районы нового освоения».
Рост продолжительности жизни сегодня является общемировой тенденцией. Его сопровождают увеличение численности и доли населения, перешагнувшего девяностолетний возрастной рубеж, определяемого специалистами Всемирной организации здравоохранения как долгожители. Во второй половине ХХ в. и за 20 лет века текущего их доля увеличилась в шесть раз – 90-летнюю возрастную границу в 2020 г. преодолели 0,27% жителей планеты, в 1950 г. таковых было лишь 0,05% (рис. 1). Особую группу, существенно отличающуюся от пожилых людей (80–90 лет) и долгожителей (90–99 лет) [1–5], представляют сверхдолгожители, перешагнувшие вековую возрастную границу. Эксперты прогнозируют дальнейший рост удельного веса лиц в возрасте 90+ в структуре мирового населения, что требует нетрадиционных подходов к решению обостряющихся медицинских и социально-экономических проблем.
Долголетие представляет собой социальнобиологическое явление, выражающееся в достижении человеком значительного возрастного рубежа, и определяющееся сложной системой взаимосвязанных внутренних (генетических) и внешних (среда) факторов. Оно может быть связано как с отдельными людьми (индивидуальное долголетие), так и с популяциями в целом (популяционное долголетие) [6–7].
Популяционное долголетие нашло отражение в получившей известность ненаучной концепции «синих (голубых) зон долголетия», предложенной американским научным сотрудником National Geographic Дэном Бюттнером. Она была разработана на основе данных, полученных исследователями в четырех географических регионах с высокой долей долгожителей, в так называемых «синих (голубых) зонах»: Ольястра на Сардинии (Италия), Окинава (Япония), полуостров Никоя (Коста-Рика), остров Икария (Греция) [7], регионах с высокой долей долгожителей, географически ограниченных и однородных, где население ведет одинаковый образ жизни, характеризуется значительно более высоким уровнем ее продолжительности по сравнению с соседними регионами.
В России также интенсифицировался процесс старения населения. Однако в отличии от развитых стран, где среди основных факторов старения – увеличение средней продолжительности жизни и снижение смертности в старших возрастных группах населения, то есть так называемое «старение сверху», в нашей стране таким фактором является сокращение рождаемости, то есть «старение снизу» [8–9]. Ряд «демографических достижений» последнего десятилетия (в первую очередь интенсивный рост продолжительности ожидаемой жизни россиян) были нивелированы с 2019 г.
Для того, чтобы определить и оценить место когорты долгожителей в современной демографической структуре населения России авторами было проведено научно-практическое исследование, информационной базой которого послужили данные Федеральной службы государственной статистики, а также научные публикации в периодических информационных ресурсах. В работе использовались общелогические, аналитические, статистические и картографический методы.
Для измерения уровня долгожительства традиционно применялись три основных индикатора:
Рис. 1 / Fig. 1. Доля населения в возрасте 90+ в общей численности населения стран мира / Share of the population aged 90+ in the total population of the countries worldwide
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Департамента по экономическим и социальным вопросам ООН. / compiled by the authors according to the website of the UN Department of Economic and Social Affairs.
За период 1990–2021 гг. количество долгожителей в нашей стране существенно выросло (табл. 1) : на 1 января 2022 г. их численность составила 765 697 человек (в 1990 г. – 209 109 человек). Увеличилось число супердолгожителей (100 лет и старше). Удельный вес долгожителей в общей численности населения на 1 января 2022 г. достиг 0,53% (в 1990 г. – 0,14%). Сегодня по данному показателя Россия занимает 37 позицию в мире. Тройку лидеров возглавляют Япония (заметно опережающая в этом рейтинге все государства планеты), Италия и Франция (рис. 1).
Индекс долголетия (ИД) на 1 января 2022 г. составил 22,7‰ (в 1990 г. – 8,99‰), который по мнению специалистов, в отличие от долевого показателя долгожителей в общей численности населения, заметно менее подвержен воздействию уровня рождаемости и миграции. Представляя собой выраженное в промилле отношение числа лиц, достигших 90-летия, к численности всего населения пожилого возраста (60+), индекс долголетия показывает, какой части пожилого населения удалось в полной мере реализовать продолжительность жизни человека как вида, максимальной условной границей которой является 90-летний возраст. Индекс долгожительства широко применяется как в зарубежных, так и в отечественных исследованиях и рассчитывается по формуле:
ИД≥90 = (N≥90 / N≥60) • 1000,
где:
ИД≥90 – индекс долгожительства для категории 90 лет и более;
N≥60, N≥90 – численность пожилых (60 лет и старше) и долгожителей (в возрасте 90 лет и более) [10–12].
Если оценить уровень долгожительства в России в 2021 г. в сравнении с периодом 1990– 2021 гг., выраженный в значениях абсолютной численности долгожителей (лиц в возрасте 90 лет и более), их доли в общей численности населения и индекса долголетия, то они выросли. Однако по сравнению с 2000–2021 гг. – сократились, что свидетельствует о торможении положительной динамики за счет лет, характеризующихся ростом смертности в данной возрастной когорте (табл. 2).
Одной из причин, обусловливающих подобную картину, стала пандемия COVID-19, с самого начала которой возраст был признан основным фактором риска госпитализации и/или смерти. Вирус непропорционально поражает пожилых людей и людей с определенными хроническими заболеваниями.
Таблица 1. Динамика уровня долгожительства населения РФ / Dynamics of the longevity level of the Russian population
| Годы / Years | Численность населения 90 лет и более, человек, на 1 января / Population aged 90+, peopleas of January 1 | Численность населения 100 лет и более, человек,aged 100+, peopleas of January 1 | Удельный вес населения 90 лет и более в общей численности населения, % / Share of population, % | Удельный вес населения 100 лет и более в общей численности населения, % / Share of total population, % | ИД≥90, ‰ / Longevity index ≥90, ‰ |
|---|---|---|---|---|---|
| 1990 | 209 109 | 0 | 0,142 | 0,000 | 8,99 |
| 1991 | 222 830 | 11 559 | 0,150 | 0,008 | 9,30 |
| 1992 | 227 393 | 10 573 | 0,153 | 0,007 | 9,32 |
| 1993 | 242 776 | 10 413 | 0,163 | 0,007 | 9,80 |
| 1994 | 250 156 | 9 027 | 0,169 | 0,006 | 10,1 |
| 1995 | 258 154 | 8 156 | 0,174 | 0,005 | 10,5 |
| 1996 | 267 851 | 6 916 | 0,181 | 0,005 | 10,9 |
| 1997 | 279 183 | 6 018 | 0,189 | 0,004 | 11,2 |
| 1998 | 287 905 | 5 814 | 0,195 | 0,004 | 11,2 |
| 1999 | 298 524 | 6 382 | 0,202 | 0,004 | 11,3 |
| 2000 | 303 340 | 7 798 | 0,207 | 0,005 | 11,3 |
| 2001 | 316 253 | 7 021 | 0,216 | 0,005 | 11,7 |
| 2002 | 319 505 | 9 481 | 0,219 | 0,007 | 11,8 |
| 2003 | 331 443 | 6 658 | 0,229 | 0,005 | 12,5 |
| 2004 | 345 694 | 7 893 | 0,240 | 0,005 | 13,4 |
| 2005 | 376 260 | 8 093 | 0,262 | 0,006 | 15,0 |
| 2006 | 380 939 | 7 846 | 0,266 | 0,005 | 15,5 |
| 2007 | 357 039 | 7 368 | 0,250 | 0,005 | 14,5 |
| 2008 | 318 097 | 7 542 | 0,223 | 0,005 | 12,8 |
| 2009 | 317 868 | 7 718 | 0,223 | 0,005 | 12,7 |
| 2010 | 302 081 | 7 667 | 0,211 | 0,005 | 11,8 |
| 2011 | 298 350 | 7 502 | 0,209 | 0,005 | 11,4 |
| 2012 | 315 320 | 8 514 | 0,220 | 0,006 | 11,8 |
| 2013 | 340 839 | 10 081 | 0,238 | 0,007 | 12,5 |
| 2014 | 385 905 | 11 698 | 0,269 | 0,008 | 13,9 |
| 2015 | 447 461 | 13 526 | 0,306 | 0,009 | 15,4 |
| 2016 | 505 441 | 14 781 | 0,345 | 0,010 | 17,0 |
| 2017 | 569 124 | 15 704 | 0,388 | 0,011 | 18,7 |
| 2018 | 628 753 | 17 580 | 0,428 | 0,012 | 20,1 |
| 2019 | 693 054 | 20 582 | 0,472 | 0,014 | 21,7 |
| 2020 | 737 432 | 22 898 | 0,503 | 0,016 | 22,5 |
| 2021 | 788 461 | 30 420 | 0,539 | 0,021 | 23,6 |
| 2022 | 765 697 | 37 235 | 0,526 | 0,026 | 22,7 |
Важно отметить, что долголетие в России имеет очевидные гендерные диспропорции. Доля женщин в возрастной группе 90 лет и более составляет 75,3%, а мужчин – 24,7%. При этом к возрасту супердолгожителей (100 лет и более) гендерный разрыв сокращается до соотношения 66,4% и 33,6% (табл. 3).
Основные причины гендерной диспропорции эксперты видят в том, что мужчины чаще уходят из жизни в более раннем возрасте. Для мужской части российского населения характерна меньшая продолжительность жизни и преждевременная сверхсмертность в трудоспособном возрасте, превышающая аналогичный показатель у женщин в 3,5 раза. Столь высокую смертность среди мужчин трудоспособного возраста объясняют их низкой устойчивостью к социальноэкономическим потрясениям, индифферентным отношением к собственному здоровью, большей распространенностью в мужской среде асоциальных явлений, половыми различиями занятости в разных профессиях и видах деятельности [11, 13].
Зарубежные исследователи также указывают на то, что исторически у женщин ожидаемая продолжительность жизни была больше, чем у мужчин, и, следовательно, женщин больше, чем мужчин, доживающих до более старшего возраста. Однако разрыв между ожидаемой продолжительностью жизни мужчин и женщин со временем сокращается из-за того, что ожидаемая продолжительность жизни мужчин увеличивается более быстрыми темпами, чем ожидаемая продолжительность жизни женщин на протяжении многих десятилетий.
Таблица 2. Уровень долгожительства населения России / Longevity level of the Russian population
| Численность населения 90 лет и более, человек, на 1 января / Population aged 90+, people, as of January 1 | Численность населения 100 лет и более, человек, на 1 января / Population aged 100+, people,as of January 1 | Удельный вес населения 90 лет и более в общей численности населения, % / Share of population aged 90+ in the total population, % | Удельный вес населения 100 лет и более в общей численности населения, % / Share of population aged 100+ in the total population, % | ИД≥90, ‰ / Longevity index ≥90, ‰ | |
|---|---|---|---|---|---|
| Среднее значение 1990–2021 гг. | 372 579 | 10 413 | 0,26 | 0,007 | 13,6 |
| Среднее значение 2000–2021 гг. | 441 059 | 12 852 | 0,30 | 0,009 | 15,4 |
| Разница 2022–2022 гг. | 393 118 | 26 822 | 0,27 | 0,02 | 9,17 |
| Темпы прироста 2022 – (среднее 1990–2021) гг. | 324 638 | 24 383 | 0,22 | 0,02 | 7,33 |
| Темпы прироста 2022 – (среднее 2020–2021) гг. | -22 764 | 6 815 | -0,01 | 0,01 | -0,83 |
Таблица 3. Численность населения России по полу и возрасту на 1 января 2022 г. / Population of Russia by gender and age as of January 1, 2022
| Возрастная группа (лет)/ Age group (years) | Мужчины и женщины, человек/ Men and women, person | Мужчины / Men | Женщины / Women | ||
|---|---|---|---|---|---|
| человек/ people | в % от общей численности/ in % of the total |
человек/ people | в % от общей численности/ in % of the total |
||
| 90-94 | 587 293 | 138 399 | 23,6 | 448 894 | 76,4 |
| 95-99 | 141 169 | 37 839 | 26,8 | 103 330 | 73,2 |
| 100 лет и более | 37 235 | 12 509 | 33,6 | 24 726 | 66,4 |
| 90 лет и более | 765 697 | 188 747 | 24,7 | 576 950 | 75,3 |
| Все население | 145 557 576 | 67 554 284 | 46,4 | 77 903 292 | 53,5 |
Таблица 4. Численность и удельный вес разных возрастных групп долгожителей в общей численности населения макрорегионов России(на 1 января 2022 г.) / The number and share of different age groups of centenarians in the total population of the macro regions of Russia (as of January 1, 2022)
| Возрастные группы (лет) / Age groups (years) | Россия/ Russia | Федеральные округа / Federal districts | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Центральный / Central | Северо-Западный / Northwestern | Южный/ Southern | Северо-Кавказский / North Caucasian | Поволжский / Volga | Уральский / Ural | Сибирский / Siberian | Дальневосточный / Far Eastern | ||
| Численность населения по возрастным группам, человек | |||||||||
| 90–94 | 587 293 | 206 858 | 62 911 | 66 352 | 28 683 | 115 817 | 36 925 | 53 532 | 16 215 |
| 95–99 | 141 169 | 56 832 | 17 056 | 15 661 | 6 774 | 23 594 | 7 083 | 10 878 | 3 291 |
| 90 и более | 765 697 | 281 382 | 86 331 | 85 685 | 37 276 | 143 249 | 45 035 | 66 493 | 20 246 |
| 100 и более | 37 235 | 17 692 | 6 364 | 3 672 | 1 819 | 3 838 | 1 027 | 2 083 | 740 |
| Удельный вес возрастных групп в общей численности населения, % | |||||||||
| 90–94 | 0,40 | 0,51 | 0,45 | 0,40 | 0,28 | 0,40 | 0,30 | 0,32 | 0,20 |
| 95–99 | 0,10 | 0,14 | 0,12 | 0,09 | 0,07 | 0,08 | 0,06 | 0,06 | 0,04 |
| 90 и более | 0,52 | 0,70 | 0,62 | 0,51 | 0,37 | 0,50 | 0,37 | 0,40 | 0,25 |
| 100 и более | 0,03 | 0,04 | 0,05 | 0,02 | 0,02 | 0,01 | 0,01 | 0,01 | 0,01 |
| ИД≥90, ‰ | 22,2 | 27,9 | 25,3 | 21,3 | 23,1 | 20,0 | 16,4 | 17,2 | 12,5 |
Среди макрорегионов России по абсолютной численности долгожителей, их доле в общей численности населения и по величине индекса долгожительства лидирует Центральный федеральный округ (табл. 4). Аутсайдером же по всем данным параметрам является Дальневосточный федеральный округ.
При этом в регионах Северного Кавказа и Сибири, которые в России традиционно считались «очагами» долголетия, напротив, показатели долгожительства заметно ниже, что особенно заметно в таких субъектах, как Чеченская Республика, Кабардино-Балкарская Республика, Республики Тыва и Саха (Якутия).
Этот факт уже был отмечен в публикациях, посвященных региональным особенностям долго летия в России. В своих исследованиях эксперты отмечают, что, с одной стороны, это может объясняться наличием единичных, но ярких случаев долголетия, которые порождают представление о так называемом «феномене кавказского или сибирского долголетия». С другой стороны, низкие показатели долголетия могут быть связаны со статистическим недоучетом долгожителей, проживающих в отдаленных населенных пунктах сельской местности.
Таблица 5. Лидеры и аутсайдеры среди регионов России по численности долгожителей (на 1 января 2022 г.) / Leaders and outsiders among the regions of Russia in terms of the number of centenarians (as of January 1, 2022)
| Ранг / Rank | Человек / People | Регионы–лидеры / Leaders | Ранг / Rank | Человек / People | Регионы–аутсайдеры / Outsiders |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 133 566 | г. Москва | 76 | 1 047 | Сахалинская обл. |
| 2 | 46 745 | г. Санкт-Петербург | 77 | 947 | Республика Калмыкия |
| 3 | 30 574 | Московская обл. | 78 | 572 | Республика Алтай |
| 4 | 27 911 | Краснодарский край | 79 | 440 | Еврейская АО |
| 5 | 21 627 | Ростовская обл. | 80 | 432 | Камчатский край |
| 6 | 20 841 | Республика Татарстан | 81 | 367 | Ямало-Ненецкий АО |
| 7 | 19 051 | Республика Башкортостан | 82 | 320 | Республика Тыва |
| 8 | 17 375 | Свердловская обл. | 83 | 210 | Магаданская обл. |
| 9 | 16 718 | Воронежская обл. | 84 | 112 | Ненецкий АО |
| 10 | 16 226 | Нижегородская обл. | 85 | 17 | Чукотский АО |
Таблица 6. Лидеры и аутсайдеры среди регионов России по доле долгожителей в общей численности населения (на 1 января 2022 г.) / Leaders and outsiders among Russian regions by the share of centenarians in the total population (as of January 1, 2022)
| Ранг / Rank | % | Регионы–лидеры / Leaders | Ранг / Rank | % | Регионы–аутсайдеры / Outsiders |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 1,03 | г. Москва | 76 | 0,22 | Сахалинская обл. |
| 2 | 0,84 | Тамбовская обл. | 77 | 0,19 | Тюменская обл. |
| 3 | 0,83 | г. Санкт-Петербург | 78 | 0,18 | Республика Саха (Якутия) |
| 4 | 0,74 | Астраханская обл. | 79 | 0,15 | Магаданская обл. |
| 5 | 21 627 | Ростовская обл. | 80 | 432 | Камчатский край |
| 6 | 0,73 | Воронежская обл. | 80 | 0,15 | Камчатский край |
| 7 | 0,70 | Рязанская обл. | 82 | 0,10 | Ханты-Мансийский АО |
| 8 | 0,69 | Ивановская обл. | 83 | 0,10 | Республика Тыва |
| 9 | 0,67 | Брянская обл. | 84 | 0,07 | Ямало-Ненецкий АО |
| 10 | 0,67 | Республика Северная Осетия | 85 | 0,04 | Чукотский АО |
Таблица 7. Лидеры и аутсайдеры среди регионов России по величине индекса долгожительства (на 1 января 2022 г.) / Leaders and outsiders among the regions of Russia in terms of the longevity index (as of January 1, 2022)
| Ранг / Rank | % | Регионы–лидеры / Leaders | Ранг / Rank | % | Регионы–аутсайдеры / Outsiders |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 42,2 | г. Москва | 76 | 11,9 | Республика Саха (Якутия) |
| 2 | 35,1 | Республика Ингушетия | 77 | 11,6 | Амурская обл. |
| 3 | 34,3 | Астраханская обл. | 78 | 11,3 | Мурманская обл. |
| 4 | 34,0 | г. Санкт-Петербург | 79 | 10,2 | Республика Тыва |
| 5 | 31,5 | Республика Северная Осетия | 80 | 9,92 | Сахалинская обл. |
| 6 | 29,1 | Тамбовская обл. | 81 | 8,27 | Магаданская обл. |
| 7 | 27,3 | Воронежская обл. | 82 | 7,92 | Камчатский край |
| 8 | 26,4 | Карачаево-Черкесская Республика | 83 | 6,72 | Ханты-Мансийский АО |
| 9 | 25,4 | Тульская обл. | 84 | 6,22 | Ямало-Ненецкий АО |
| 10 | 25,4 | Брянская обл. | 85 | 2,93 | Чукотский АО |
Пространственная картина уровня долгожительства в России достаточно неоднородна. По всем ключевым показателям (абсолютная численность долгожителей, их удельный вес в общей численности населения, индекс долголетия для категорий 90 лет и более) ведущие позиции занимают регионы Европейской части России. Аутсайдерами выступают регионы восточной половины страны (табл. 5–7, рис. 2–4).
Регионы-аутсайдеры по уровню долгожительства населения в основном имеют статус районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей (рис. 5). Здоровье населения этих территорий испытывает значительное воздействие внешней среды, порой экстремальное, проявляющееся избытком радиации, низкими температурами, длительной зимой и кратковременным летом, нехваткой солнечного света и кислорода. Заболеваемость населения на этих территориях на 22% выше средних значений по стране, а целый ряд автономных округов (Ненецкий, Чукотский, Ямало-Ненецкий) входят в число лидеров по уровню заболеваемости населения среди субъектов Российской Федерации [14].
Рис. 2 / Fig. 2. Численность населения в возрасте 90 лет и более по субъектам Российской Федерации / Population aged 90+ by constituent entities of the Russian Federation
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Федеральной службы государственной статистики / calculated and compiled by the authorsaccording to the Federal State Statistics Service data.
Рис. 3 / Fig. 3. Удельный вес населения в возрасте 90 лет и более в общей численности населения субъектов Российской Федерации / Share of the population aged 90+ in the total population of the constituent entities of the Russian Federation
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Федеральной службы государственной статистики / calculated and compiled by the authors according to the Federal State Statistics Service data
Рис. 4 / Fig. 4. Индекс долгожительства для возрастной категории 90 лет и более в субъектах Российской Федерации / Longevity index for the group aged 90+ in the constituent entities of the Russian Federation
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Федеральной службы государственной статистики / calculated and compiled by the authors according to the Federal State Statistics Service data.
Рис. 5 / Fig. 5. Районы Крайнего Севера и приравненные к ним местности / Regions of the Far North and areas equated to them
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Федеральной службы государственной статистики / calculated and compiled by the authors according to the Federal State Statistics Service data. / compiled by the authors according to the website of the Federal State Statistics Service.
Для «северных» территорий характерен существенный миграционный отток населения в первую очередь за счет старших трудоспособных возрастов, среди которых большая часть лиц родились в пределах основной полосы расселения страны, а потому изначально планировали возвратную миграцию. Жителей Сибири и Дальнего Востока привлекают регионы страны, отличающиеся мягкостью природных условий и высоким уровнем социально-экономического развития – столичные территории (Москва и Санкт-Петербург с их областями), Краснодарский край и т.п.
Таблица 8. Лидеры и аутсайдеры среди регионов России по численности супердолгожителей (на 1 января 2022 г.) / Leaders and outsiders among the regions of Russia in terms of the number of supercentenarians (as of January 1, 2022)
| Ранг / Rank | Человек / People | Регионы–лидеры / Leaders | Ранг / Rank | Человек / People | Регионы–аутсайдеры / Outsiders |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 13 288 | г. Москва | 78 | 28 | Мурманская обл. |
| 2 | 5 233 | г. Санкт-Петербург | 79 | 28 | Сахалинская обл. |
| 3 | 1 119 | Краснодарский край | 80 | 26 | Ямало-Ненецкий АО |
| 4 | 1 023 | Московская обл. | 81 | 21 | г. Севастополь |
| 5 | 992 | Астраханская обл. | 82 | 20 | Республика Алтай |
| 6 | 687 | Республика Татарстан | 83 | 20 | Еврейская АО |
| 7 | 674 | Самарская обл. | 84 | 17 | Республика Тыва |
| 8 | 641 | Ростовская обл. | 85 | 14 | Магаданская обл. |
| 9 | 614 | Воронежская обл. | 86 | 11 | Ненецкий АО |
| 10 | 597 | Ставропольский край | 87 | 1 | Чукотский АО |
Таблица 9. Лидеры и аутсайдеры среди регионов России по доле супердолгожителей в общей численности населения (на 1 января 2022 г.) / Leaders and outsiders among Russian regions by the share of supercentenarians in the total population (as of January 1, 2022)
| Ранг / Rank | % | Регионы–лидеры / Leaders | Ранг / Rank | % | Регионы–аутсайдеры / Outsiders |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 0,1036 | Астраханская обл. | 78 | 0,0058 | Удмуртская Республика |
| 2 | 0,1021 | г. Москва | 79 | 0,0057 | Костромская обл. |
| 3 | 0,0933 | г. Санкт-Петербург | 80 | 0,0055 | Тюменская обл. |
| 4 | 0,0369 | Республика Северная Осетия | 81 | 0,0051 | Ямало-Ненецкий АО |
| 5 | 0,0347 | Республика Мордовия | 82 | 0,0051 | Республика Тыва |
| 6 | 0,0285 | Тамбовская обл. | 83 | 0,0046 | Республика Коми |
| 7 | 0,0285 | Ивановская обл. | 84 | 0,0046 | Ханты-Мансийский АО |
| 8 | 0,0267 | Воронежская обл. | 85 | 0,0042 | Мурманская обл. |
| 9 | 0,0266 | Ненецкий АО | 86 | 0,0038 | г. Севастополь |
| 10 | 0,0258 | Карачаево-Черкесская Респ. | 87 | 0,0021 | Чукотский АО |
Рис. 6 / Fig. 6. Численность населения в возрасте 100 лет и более по субъектам Российской Федерации / Population aged 100+ by constituent entities of the Russian Federation
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Федеральной службы государственной статистики / calculated and compiled by the authors according to the Federal State Statistics Service data
Низкий уровень долгожительства в районах «нового освоения» связан и с высокой долей переселенцев, а среди них долгожители встречаются редко. Среда обитания оказывает важное, но не определяющее влияние на продолжительность жизни. Зато длительная адаптация к новым условиям среды подвергает человеческий организм значительным нагрузкам, подрывая его защитные возможности. В условиях миграции неизбежно изменение и привычного рациона питания, что также оказывает пагубное воздействие на организм.
Рис. 7 / Fig. 7. Удельный вес населения в возрасте 100 лет и более в общей численности населения субъектов Российской Федерации / Share of the population aged 100+ in the total population of the constituent entities of the Russian Federation
Источник / Source: составлено авторами по данным сайта Федеральной службы государственной статистики / calculated and compiled by the authors according to the Federal State Statistics Service data.
Стоит отметить, что регионы, где проживает наибольшее число супердолгожителей (100 лет и более) не всегда совпадают с лидирующими регионами в возрастной категории 90+ (табл. 8–9, рис. 6–7). Так, в список регионов-лидеров России по абсолютной численности супердолгожителей вошли Самарская область, Ставропольский край, а по их доле в общей численности населения – Республика Мордовия. При этом Ненецкий автономный округ по абсолютной численности супердолгожителей находится в числе регионоваутсайдеров, а в относительных показателях – в числе регионов-лидеров.
Долгожители уникальны и сам феномен долгожительства до конца не изучен. Среди факторов, определяющих продолжительность жизни, на долю наследственности отводится около 15–20%. Остальные 75–80% включают такие факторы, как образ жизни, окружающая среда и привычки. Здоровье человека в целом на 45–55% зависит от образа его жизни, природные условия (в первую очередь, климатические) определяют 17–20%, развитие медицины – 8–10%, еще 18–20% – биология человека [15–17].
Генетический фактор, определяющий долголетие, широко известен и подтвержден исследованиями. Он защищает долгожителей от воздействия окружающей среды, и, по-видимому, является определяющим для состояния их здоровья. Так, наличие у человека генов долголетия подтверждают исследования специалистов Лейденского университета (Нидерланды). При наличии в семье долгожителей, причем не только родителей, но и других родственников, возможности наследования генов долголетия повышаются на 31% [5, 18, 19].
Анализируя результаты обследований лиц возраста 80+, М.С. Присторм констатировал почти у половины из них наследственно обусловленное долгожительство – 48,1% обследованных имели долголетних родственников [20].
Спутниками старения являются возрастные болезни, формирующиеся на фоне глубинных физиологических изменений, а также рост хронических заболеваний. В возрастной группе 65– 84 года распространение сочетанных патологий составляет 62%, а в возрасте 85+ – увеличивается до 82% [21–25].
Результаты исследований, проводимых как зарубежными, так и отечественными специалистами, указывают на то, что долгожители характеризуются высокой сохранностью физических и функциональных параметров, даже с учетом полиморбидности и признаков старческой астении. Изменение их основных физиологических систем происходит плавно. Они обладают известной стрессоустойчивостью, активностью, хорошей памятью, маловосприимчивы к инфекционным и неинфекционным заболеваниям, в целом сохраняют умственные и физические силы. Отмечаются и специфические черты образа жизни долгожителей: раннее начало трудовой деятельности, ее высокая продолжительность (исследования показали, что труд обеспечивает длительное функционирование физиологических систем организма и повышает их адаптационные возможности), долгая и благополучная семейная жизнь, умеренность потребностей, проживание в регионах с благоприятной экологической ситуацией и в сельской местности. Это подчеркивает важную роль в реализации долголетия и социальных факторов [20, 26, 27].
Отмечается взаимосвязь качества жизни, включающей в себя физическое, психическое, эмоциональное и социальное благополучие индивидуума, и ее продолжительности [2]. Известно, что социально-экономические факторы существенно влияют на продолжительность жизни человека. Иначе сложно объяснить, например, почему долгожителями часто становятся оба супруга. Концепция социально экономического статуса широка и сложна, она охватывает многие факторы: благосостояние, природные условия, образование, профессиональный уровень, раса/этническая принадлежность, культурная принадлежность, питание, экологическое состояние окружающей среды и пр. [28–29].
На сегодня обоснована связь между доходом (компонентом социально-экономического статуса) и продолжительностью жизни, которая впервые отмечена Престоном [30] и с тех пор многократно подтверждена. Причем, современные исследования указывают на то, что влияние социально-экономического статуса на продолжительность жизни прослеживается и в семьях с усыновленными детьми [31–33].
Прямое воздействие на продолжительность жизни оказывают величина душевых доходов и характер их распределения. Так, в случае увеличения личного потребления на каждые сто долларов США можно ожидать роста средней продолжительности жизни примерно на один год [34]. Проведенное в Японии специальное исследование подтвердило связь материального достатка человека с числом прожитых им лет и количеством болезней – жизнь оказалась тем короче (и тем больше было выявлено болезней), чем беднее японец.
Важную роль в долгожительстве отводят правильному питанию в пожилом возрасте. И речь здесь не только о структуре и качестве продуктового рациона, а о доступности специальной еды. Во многих странах мира пожилые люди едят ту же еду, что и молодежь, при том, что у них с возрастом наблюдается расстройство пищевого поведения. Представить такое в Японии, достигшей максимальных значений долголетия, невозможно. В стране в любом магазине на специальных прилавках можно обнаружить еду для пожилых людей. Для предотвращения потери мышечной массы японские пенсионеры потребляют много белка, и в первую очередь в виде рыбы, а не мяса. Для значительной части российских пенсионеров и тот, и другой продукт является скорее роскошью.
Таким образом, среди определяющих долгожительство внешнесредовых факторов можно выделить регулярную физическую, в том числе трудовую активность (активное долголетие), меньшую распространенность вредных привычек и лишнего веса, бесконфликтность, постоянство проживания в одной и той же местности. Это определяет физиологический и психологический гомеостаз индивида и в конечном итоге способствует минимизации заболеваемости. Иными словами, феномен долголетия есть результат сложного взаимодействия наследственных и внешнесредовых факторов. Факторы внешней среды во взаимодействии с оптимальным сочетанием суммы насыщенных и ненасыщенных жирных кислот в тромбоцитах, а также генетический фактор увеличивают адаптационные возможности организма и замедляют темпы старения [20].
Отмечается положительная динамика уровня долгожительства населения Российской Федерации за период 1990–2021 гг. Удельный вес долгожителей в общей численности населения на 1 января 2022 г. достиг 0,53% (в 1990 г. – 0,14%). По величине этого показателя сегодня Россия занимает 37 позицию в мире. В наибольшей степени уровень долгожительства отражает такой показатель как индекс долголетия. Для России на 1 января 2022 г. он составил 22,7‰ (в 1990 г. – 8,99‰). Если оценить уровень долгожительства в России в 2021 г. в сравнении с периодом 1990–2021 гг., то он вырос. Однако по сравнению с периодом 2000–2021 гг. основные показатели долгожительства снизились, что свидетельствует о торможении положительной динамики. Одной из причин, обуславливающих подобную тенденцию, стала пандемия COVID-19.
Среди макрорегионов России по абсолютной численности долгожителей, их доле в общей численности населения и по величине индекса долгожительства лидирует Центральный федеральный округ. Аутсайдером же по всем данным параметрам является Дальневосточный федеральный округ. Регионы-аутсайдеры по уровню долгожительства населения в основном находятся в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях.
Сегодня нет универсального ответа на вопрос «что определяет уровень долгожительства?». Проведенный анализ в исследовании позволяет сделать вывод, что генетика, постоянство факторов внешней среды, экологическое благополучие, качество жизни, здоровое питание, физическая активность, регулярный труд, забота о ближних, осмысленность собственной жизни и ценностное отношение к ней играют важное значение. Стоит упомянуть и один из главных (составляющих основу государственных программ многих стран) принципов, направленных на увеличение продолжительности жизни: человек должен не просто жить долго, но и активно, и даже в старости участвовать в жизни страны и помнить о себе.
Немаловажным фактором на пути долгожительства является бережное отношение к своему здоровью, в том числе медицинская активность – практическая деятельность индивида, направленная на сохранение личного и общественного здоровья, выражающаяся в соблюдении правил и рекомендаций специалистов в области медицины и гигиены, комплекса лечебно-профилактических мероприятий по предупреждению заболеваний. Стоит отметить, что население России характеризует пониженная медицинская активность. В числе объективных причин первая и самая острая проблема – экономическая: низкий уровень жизни значительной части населения, что существенным образом ограничивает возможности пожилых людей по поддержанию своего здоровья.
На увеличение продолжительности жизни ориентированы два национальных проекта «Демография» и «Здравоохранение», среди ключевых целей которых – улучшение качества жизни пожилых людей, мотивация к здоровому образу жизни и физической активности, снижение смертности, обеспечение профилактическими медосмотрами, повышение доступности медицинских услуг и т. д.
Таким образом, основными векторами государственной политики увеличения продолжительности жизни в нашей стране должны стать: повышение качества жизни населения (в первую очередь, уровня жизни, позволяющего расширить материальные возможности домохозяйств) и стимулирование медицинской активности граждан, способствующей разрушению господствующего среди жителей нашей страны стереотипа, что заботиться о своем здоровье сложно и дорого.
Надежда Владимировна Горошко – кандидат географических наук, доцент Новосибирского государственного педагогического университета, доцент Новосибирского государственного медицинского университета, Новосибирск, Россия
Сергей Викторович Пацала – старший преподаватель Новосибирского государственного педагогического университета, Новосибирск, Россия
Материалы данной статьи не могут быть использованы, полностью или частично, без разрешения редакции журнала «Социально-трудовые исследования». При цитировании ссылка на ФГБУ «ВНИИ труда» Минтруда России обязательна.